Жемчуг
Сказка новая и про эльфов

Всем была хороша императорская невеста: и красой, и статью, и льняными волосами, что струились по плечам и спине до самых пяток. А глаз таких фиалковых ни у кого в королевстве не было. И пела дивно, и на лютне играла недурно, да только столь коротка была ее жизнь при дворе, что и имени ее не запомнили. Все потому, что торопилась слишком. Грех, по молодости простительный. Только вот ей, первой среди красавиц, стоил жизни.
Ну казалось бы, выбрал тебя император в жены, среди тысяч прекраснейших девушек королевства. Живи и радуйся, постигай дворцовые правила, шей подвенечное платье, играй на своей арфе – услаждай слух будущего супруга сладкими песнями. И никогда, никогда не становись на пути первой жены, если таковая найдется.
читать дальшеРаз имени девушки молва не сохранила, назовем ее Кайя – Маков Цвет. Имя распространенное и ни к чему не обязывает. Взяли Кайю во дворец после того, как пересмотрели множество других претенденток. Хороши были девицы, да только у каждой какой-то изъян. То голос грубоват, то ступни недостаточно малы, то волосы не так блестят, а эта – ну всем царицам царица, да бесплодна. Да, и через такую проверку пришлось проходить девицам. Смущались они на осмотре, краснели, некоторые плакали, да куда денешься, если сам император приказал. Нужна ему не женщина для утех, а будущая королева и мать наследника. Об этом не говорили, но Кайе, отобранной из многих, признался император. После того, как придворные лекари подтвердили, что кандидатка невинна, имеет прекрасные данные, плодовита, к дрожащей девушке вышел он сам. Кайя чуть не умерла от стыда и страха: стоит перед самим владыкой нагая, ладошкой прикрывается, в собственные волосы кутается.
- Не бойся, - говорит он. И волосы девушке убирает, открывая остроконечное ухо. – Ты скоро будешь моей женой. И матерью моих детей.
- А как же… - Кайя потом вспоминала и холодела от своей наглости. – Ведь есть же императрица…
- То другое естество, - непонятно отвечает император. – А мы с тобой как одна плоть и одна кровь. Один народ.
После его визита обрядили Кайю в драгоценные наряды, поселили во дворце, только не в том крыле, где императорская чета жила, а чуть подальше. Потому что пока она невеста, а не королева. Разрешили служанку любимую взять, Юженку. А Юженке пообещали вырвать язык, если лишнее болтать будет. Кайя со служанкой уже посещали императорский цирк, где дикие звери терзали пленников, обагряя кровью белый песок, поэтому обе решили не болтать. Мало ли.
Хорошо жилось девушкам при дворе. Привольно, сытно, развлекали их всячески. Правда, не всегда на эти развлечения смотреть хотелось – уж больно жестоки, что тот цирк, так можно и глаза закрыть. Только любопытство хуже всяких цирковых чудовищ терзало Кайю. Вот станет она королевой, а что с императрицей будет. И как та к сопернице отнесется? От Юженки, которая успевала всюду и собирала свежие сплетни, Кайя знала, что не все гладко у императора с супругой. Особенно на почве деторождения.
- Который раз выкидывает, - сказала Юженка, а непонимающей госпоже объяснила. – Не может его ребенка доносить. Потому что разные они по сути своей. Тут женщина нужна, а не пойми что.
Это «не пойми что» сильно озадачило Кайю и она снова обратилась за разъяснением к служанке.
- А, - махнула та рукой. – Вот мы с вами, госпожа моя, женщины. То есть вы девушка пока, но как станете королевой… а эта стерва старая – не пойми что. По сути мужик, а детей рожать может.
- Что за вздор болтаешь? Как такое возможно?
- А вы сами будете на пиру, присмотритесь, барышня моя.
С той поры стала Кайя, любознательная как все девушки ее лет, следить за соперницей. Первым делом выяснилось, что никакая она не старая. Одних лет с Кайей. А вторым… что действительно не «она». Как-то с балкона девушка наблюдала за конной прогулкой. Красивый здоровенный мужчина вывел серебристо-серого коня («Это начальник императорской охраны и конь императрицын», - шепотом комментировала замершая рядом Юженка), придержал стремя. И вот в седло вскакивает юноша – такой дивной красоты Кайя никогда не видела. Даже длинные волосы, гораздо красивее Кайиных кос, не обманули бы – никакая это не женщина.
- Видали? – теребит ее за подол служанка. – Вот оно, чудище нездешнее.
- Опомнись, какое же это чудище? – возмущается императорская невеста. – Какой же он… слов нет. - И краснеет как маков цвет.
- Ох, не влюбись, не влюбись, девица! – грозит пальцем Юженка. – Себя погубишь, меня погубишь. И никогда, никогда не спорь с ним и не стой на его пути. Будь смиренной, верной мужу, рожай ему детей хоть на целый полк, а только против императрицы не иди. Страшной смертью умрешь.
- Дура же ты! – зло бросает Кайя и уходит с балкона.
Время идет, да только девушка так в невестах и ходит. Уже и платье готово, расшивается прозрачными голубыми топазами. Ей бы и жемчуг пошел, вздыхает Кайя, да только жемчуга дозволены лишь императрице. На пирах Кайя украдкой бросает взгляд на ее стройную шею, украшенную тремя нитями отборнейших белых жемчужин. Императрица замечает это и громко смеется, а потом, когда Кайя отправляется в свои покои, резко срывает с шеи ожерелье и, презрительно усмехаясь, бросает девушке под ноги.
- Этого ты хотела, замарашка?
Кайя плачет и на коленях собирает драгоценные бусины. Они еще теплые, как и горькие Кайины слезы. Ну зачем ей этот жемчуг, разве мало у нее украшений? Зачем унижаться? Сама не знает.
Время бежит и бежит, вот и листья облетают в королевских садах. Император с супругой ссорятся. Точней, он молчит, хмурится, а супруга говорит – слова тяжелые, как ядовитые капли. Кайя сидит рядом и все слышит. Это и ее касается.
- Что, нашел себе потаскушку? – В темных глазах полыхают фиолетовые молнии. – Будешь с ней теперь зачинать расу богов?
- Не богов. Мне наследник нужен, - отвечает император.
- Моих тебе мало? – снова капает словесный яд, снова быстрый взгляд из-за плеча – как лиловый клинок полоснул.
- Твои не от этого мира.
- Да и не от тебя, - смеется, откинувшись на ложе, застланное шелковистым мехом.
- Так кто же тогда потаскушка?
С каждым днем все жарче и жарче ссоры, украдкой Кайя замечает, как император сжимает тонкую кисть императрицы – на излом. Ей становится страшно.
Пробегая по коридорам, скорей-скорей к себе, она слышит, как в одной из комнат снова ругаются царственные супруги. На этот раз император нависает, зло шипит, кидая обвинения, а тот, «чудовище нездешнее», сжался в углу кровати и закрыл лицо руками. Император силой разводит его ладони, и Кайя видит заплаканные глаза и искусанные до синевы губы.
А в другой раз было совсем срамное. Обедали втроем, не считая слуг. Снова они поругались, и юноша поднялся, отодвинул портьеру и быстро скользнул туда. За ним император. Сначала послышался стон, и Кайя отодвинула осторожно занавес. И страшно, но вдруг опять дерутся? Сцепились клубком, у императрицы глаза стали цвета меда, а мокрые кудри разметались по полу. Император своего любимца в ковер вжимает. Кайя была девушкой невинной, но догадалась, что это. Изо всех сил припустила к своим покоям, поклявшись никогда больше не ходить этой дорогой.
Когда пошел первый снег, одежды императрицы сменились с тех, что носят юноши, на многослойные невесомые наряды. Теперь не бегал он, не закатывал прилюдных скандалов, а ходил медленно, поддерживаемый под руку главным охранником.
- Понесла ведьма, - почему-то зло сказала Юженка. – Да надолго ли? Ох, госпожа, теперь неизвестно, когда ваша свадьба.
- Это почему еще? – удивилась Кайя?
- Да вы посмотрите на ведьмин живот! Вот где наследник! Никакой свадьбы теперь, чтобы эту тварь не беспокоить.
- Но она же другого естества! Он сам говорил! Его Величество! – Кайя заплакала.
Кто знает, что ее теперь ждет? Или домой с позором, или казнят на потеху удачливой сопернице?
О свадьбе и правда говорили все меньше и меньше. Кайя плакала украдкой, стараясь, чтобы от слез не краснел нос и не портился цвет лица, и лихорадочно соображала, что же теперь делать. Императрицын нрав стал совершенно невыносим. И чем круглее и больше становился живот под разноцветными шелками, тем злее пылали темные глаза, останавливая взгляд на Кайе.
Теперь он ходил еще медленней и, казалось, с каждым днем простые шаги давались ему трудней и трудней. Верный его спутник все так же бережно поддерживал своего господина. Кайя часто видела их во внутреннем дворике.
- Давай отдохнем, Каго…
- Как скажете, Ваше Величество, - стражник останавливался, мягким платком вытирал пот с бледного лба юноши.
- Не хочу я!
Каго вздыхал и гладил его по ярко-золотым волосам.
- Вы же знаете, как это важно, Ваше Величество.
- Это мерзко, - тот морщился, опирался на руку Каго, и они отправлялись гулять дальше.
Наблюдая за этими прогулками, Кайя узнала, что императрицу зовут Дани. Хотя это было такое же имя, как и «Кайя» - простое и ни к чему не обязывающее. Все они, становясь жильцами или пленниками королевского дворца, получали новые имена.
«Пора», - решила для себя Кайя. Осталось только выбрать момент, когда соперник будет один. И лучше всего после очередного ужина. Или я, или он, говорила себе Кайя, сжимая в кулаке жемчужины.
Но вышло все не так, как она планировала. Случай представился совсем скоро. Царственная чета снова разругалась, и Дани выбежал из трапезной. Он двигался настолько быстро, насколько мог, Кайя кинулась за ним, на бегу бросив императору, что надо бы помочь императрице. Обогнала Дани и метнула ему под ноги белый жемчуг, согретый ее теплом. Дани поскользнулся, упал на спину, что-то хрустнуло, и тонкие шелка начали окрашиваться в темно-красный цвет.
- Это кровь, - прошептала Кайя, машинально отступая. Откуда же столько крови?
Подбежал Каго, подхватил на руки окровавленное скорчившееся тело.
- Откуда столько крови? – закричала Кайя и потеряла сознание.
Когда она очнулась, за окнами было темно и мела метель. На краешке ее постели сидел император.
- Свадьба через два дня, - сказал он. – Прости, я слишком долго ждал, понадеявшись на чудо.
- А с ним что?
- С ним? Отлежится. Не первый раз.
От Юженки Кайя узнала, что ребенок хотя и родился, был изрезан в утробе, потерял много крови и его не смогли спасти. Императрица пока не встает. Юженка, понизив голос до самого тихого шепота объяснила, что «это чудовище» не такое, как мы, что они не рожают детей, а несут яйца, и дозревают те яйца на дереве в далеких краях. А раз дерева нет, то император требует от супруги, чтобы рожала, как женщины. Со временем скорлупа истончается, и ребенок появляется на свет обычным путем. Только ждать долго. А чтобы не выкинули раньше срока или не снесли яйцо, дают чудовищам специальные снадобья.
- Но у вас-то, моя госпожа, с этим все в полном порядке!
То были последние слова Юженки. В день, когда под звон свадебных колоколов Кайя шла к алтарю, болтливой служанке вырвали язык. И стала она как другие королевские слуги – немой серой тенью. А счастливой Кайе на свадебном пиру поднявшийся ради такого случая с постели Дани поднес чашу с вином, кинув туда жемчуг – на счастье. Не было рядом болтливой Юженки, не напомнил никто юной королеве, что не стоит принимать даров от ненавидящих тебя.
Снегом занесло могилу королевы. Одной из сотен других королев, что были до нее. И никто не вспомнит ее имени.