Голова седая, да душа молодая. (с)
Я заметила, что многие животные рожают в ночь. Причем, чем мерзопакостнее погода и глубже ночь - тем сложнее роды. Всегда думаешь, как бы было хорошо, если бы солнышко светило, птички пели, мы с хозяевами пациента сидели, попивая чаек, за светским разговором, смотрели на легкие и быстрые роды и умиляясь, принимали каждого малыша, подкладывая их под нос новоиспеченной мамочке, чтобы она их вылизала, затем наблюдали, как малыш переползает, подталкиваемый родным носом, и присасывается к большому молочному соску. Ах, как прекрасны такие роды. Как сон.
На деле же все совсем иначе. Известно же, что врачи видят вокруг себя только больных и картинка мира у них складывается не очень радужная. Вот и у меня – что ни роды, так «уже сутки рожает», «схватки слабые», «слишком узкий таз» и так далее.

Дело было ближе к весне, когда по времени года уже положено расцветать яблоням, но в Москве лежал глубокий снег. Читать дальшеУлицы замело, машины стояли под огромными сугробами и вылезать из-под пледа совсем не хотелось. Тем более в три часа ночи, когда в трубке раздается паническое «Мы рожаем!». Взвешиваешь все за и против и понимаешь, что ехать придется, случай особенный и пускать все на самотек нельзя.

А началось все неожиданно. Кошка Маруся за свою долгую жизнь сменила множество хозяев. Я наблюдала ее уже год, на тот момент ей было 15 лет и она имела при себе весь спектр хронических заболеваний: хронический пиелонефрит, хронический цистит, хронический гастроэнтерит, хронический отит. При всем этом где-то давным-давно Маруся лишилась глаза и получила от меня ласковое прозвище «одноглазая бандитка». Ей это прозвище подходило как нельзя лучше: вечно растрепанная длинная трехцветная шерсть, наглая морда с огромным зеленым глазом, боевой дух на высоте. Несмотря ни на что, лечиться Маруся любила. Когда она попала к своим нынешним хозяевам, они принесли ее в клинику со словами «Ох, мы не знаем, как ее осматривать, такая она нервная драчунья!» Каково же было их удивление, когда кошка абсолютно спокойно дала себя осмотреть, взять кровь из вены и вольготно разлеглась на столе, подставляя живот для УЗИ. Так мы с ней и подружились, Маруся приходила раз в три месяца и мы быстро и безболезненно проделывали все необходимые процедуры.
В феврале намечалось очередное обследование. За несколько недель до этого хозяева кошки уезжали и оставляли кошку подруге. По их уверениям, пребывание в гостях никак не отразилось на кошке. На приеме все шло по плану: Маруся на столе, даю ей понюхать перчатки, пробирки, иглу и датчик, это обязательный наш ритуал, ей всегда нужно было сначала все обнюхать и исследовать, только после этого мы приступали. Еще на осмотре я напряглась, кошка немного поправилась, а в брюшной полости прощупывались странные образования. Небольшие, но отчетливые. Я решила, что это могут быть каловые массы, тем более хозяева жаловались на чрезмерный аппетит, оставила этот вопрос до УЗИ. Взяли кровь, подбрили животик, разложили усатую на столе. Та, как всегда, с интересом уставилась на монитор. Я тоже. Основная проблема заключалась в том, что Маруся не стерилизована, течки у нее за прошедший год так и не было, поэтому очень боялась увидеть закрытую пиометру или новообразования. Уже настроилась на худшее, но все оказалось куда прозаичнее. Сначала я увидела пузырь с очень характерным содержимым. Повернула датчик под углом и рассмотрела трепетание маленького сердечка. Вела датчиком по животу и рассматривала еще одного, и еще, и еще… Маруся была беременна, срок уже в районе 4-х недель.
- Вот… бабка развратная! – только и смогла вымолвить удивленная хозяйка.
- Ага, - растерянно ответила я. Вот уж чего никто не ожидал.
- Что же нам теперь делать?
- Варианта два: рожать или не рожать, больше в такой ситуации ничего не сделаешь.
- Как же… не рожать? – у хозяйки бровки домиком, вот-вот расплачется.
- Стерилизация. То, чего Вы боялись. Только рожать может быть еще опаснее, в первую очередь для нее самой. И за жизнеспособность котят я не поручусь, хоть и на данном этапе развитие идет нормально.
- Но, откуда?? – этот вопрос волновал и меня саму. Не от святого духа, точно.
Пока переживали, пока вызванивали подругу, у которой Маруся провела насыщенные и плодотворные каникулы, пока разговаривали, принимая решение... Кошка успела устать и выпустила когти, засадив их в мои колени, на которых до этого мирно лежала. Это немного разрядило обстановку и мы отпустили ее в переноску, где она вольготно разлеглась на своей подушке. Переноска у Маруси выше всяких похвал, эдакий переносной дом со всеми удобствами, огромный, просторный, со специальной подушкой и прикрепленными к дверце мисками для еды и воды. Там она и ждала, пока решалась ее судьба.
Приехала подруга хозяев, встала на пороге процедурной, где ее ждали и первым делом спросила:
- Каааак? От моего кота? Он же совсем котенок, ему только 7 месяцев! И у нее не было течки! И я не видела…
Я хмыкнула. Течку у старой кошки можно и не заметить, не замечали же ее раньше. А вот в 7 месяцев кот уже вполне способен оплодотворить кошку, тем более, если этого не было видно и слышно значит, Маруся была совсем не против.
Хозяева посовещались и приняли решение рожать. Ну что ж, мое дело предупредить, предоставить выбор и в любом случае, проследить, чтобы все было хорошо. В том числе и подготовить кошку к кесареву сечению, если что-то пойдет не по плану. Наша дальнейшая терапия была рассчитана на поддержку организма кошки во время беременности, чтобы все ее хронические заболевания не обострились и не дали осложнений. О котятах я не особо задумывалась, хоть и старалась подбирать наиболее щадящие препараты. Оставался примерно месяц, я попросила держать меня в курсе дела, дала все наставления и отпустила домой.

И вот, пришла весна. Весна принесла с собой обильные снегопады. Я впервые достала с балкона лопату для откапывания машины из-под снега. Вышла на улицу, тоскливо оглянулась на спящий дом, не светилось ни одно окошко, на улице тоже ни души, только я с лопатой и рабочей сумкой посреди дороги в три часа ночи. Машины замело снегом со всех сторон, влажным и тяжелым. Так как утром я приехала с очень тяжелой смены практически в бессознательном состоянии, я не помнила, где оставила машину, и пришлось походить по стоянке, отколупывая лопатой снег с номеров наиболее подозрительных сугробов, подсвечивать фонариком и искать. Третья по счету оказалась моей. Пока работала лопатой, успела проснуться, физические упражнения лучше любого кофе. Хотя, от кофе я бы тоже не отказалась, нос и уши уже жаловались на мороз. Ехать было недолго, ездить по ночному городу – это отдельное удовольствие, пробок нет, вокруг фонари и вывески, красота!
Позвонила в домофон, бегом поднялась на третий этаж. Знакомая дверь уже была приоткрыта, манила теплом и светом. В коридоре сбросила с себя куртку, сумку, пригладила мокрые волосы, снимая остатки липкого снега. На пороге комнаты сидела Маруся, пристально смотрела на меня зеленым глазом. Коротко мяукнула, увидев, что я ее заметила. И пошла за мной в ванную, ласкаясь к ногам.
- Вы уверены, что она рожает? – спросила я, поднимая кошку на стол в большой комнате.
- Вроде… Да… Живот опустился. И сокращался, она мяукала. Чтоб воды отошли не видели. А потом все затихло, только в лотке сидит, плачет.
Осмотрела кошку. Та завалилась на бок и подставила под руки огромный живот. Котята хотели на волю, беспокоились и шевелились, чем безмерно удивляли кошку. Она смотрела на свой живот удивленно и растерянно. Многие кошки в первый раз рожать начинают в лотке, это вполне нормально, и Марусино частое посещение лотка подтвердило, что схватки все-таки есть. Хоть и очень слабые.
Выяснила, как давно все началось. Оказалось, что совсем недавно, кошка сама разбудила хозяев громким мяуканьем. На кухне вскипел чайник. Лоток освободили, ошпарили и поставили в комнате около Марусиного «логова»: нижняя часть шкафа, с которой сняли одну из двух дверок, внутрь постелили полотенца и пледы. Кошка любила такой своеобразный домик и проводила там большую часть своего времени. Там же и устроила заначку, таская интересные и ценные, по ее мнению, вещи. В том числе, огромный мягкий тапочек в виде медведя, который вывалился на пол, когда я открыла вторую дверку. Маруся не одобрила, заметалась, схватила тапочек и утащила в самый дальний угол своей берлоги. Взамен принесла аляповатый красный браслет со стразами и предложила его мне. Я рассмеялась, поблагодарила, положила на стол, чтоб хозяйка его потом забрала. Искала, наверное, не один день.
Мы успели выпить по чашечке кофе, когда снова начались схватки. Очень долго. Второй раз тоже пришлось ждать довольно длительное время, но зато теперь я знала интервал между ними. Сопоставила по времени с теми, о которых говорили хозяева, покачала головой. Слабая родовая деятельность, но родить кошка вполне способна сама. Надо только подтолкнуть. Набрала в шприцы принесенные препараты, сделала инъекции, одну в пушистую попу, вторую в вену. Кошка спокойно перенесла все процедуры и через минуту притащила мне еще один браслет, на этот раз зеленый.
- Осталось пять и я соберу радужную коллекцию, - похвасталась я, протягивая хозяйке кошкин подарок.
- Радуги не будет, - вздохнула она, - у меня фиолетового и оранжевого нет.
Девушка уже немного успокоилась, успела вызвонить хозяйку кота-отца, перестала плакать и лишь руки мелко подрагивали, да красные пятна ярко выделялись на щеках. Муж ее скрывался на кухне, изредка принося нам кофе. Переживал, как многие мужчины, молча и стараясь не показывать, насколько волнуется.
Препараты подействовали довольно быстро. Маруся стала бегать в лоток все чаще, каждый раз все с меньшими интервалами и звуки, которые она издавала, больше походили теперь на рычание, чем на мяуканье. Первый котенок вышел без проблем, я быстро вытащила его из лотка, разорвала плодный пузырь, растянула и оборвала пуповину на безопасном расстоянии, перехватив ее предварительно короткой ниткой. Обтерла полотенцем, удалила слизь из рта и носа, подула. Все на автомате, даже не задумываясь. Маруся с интересом наблюдала, отойдя от меня подальше. Зеленый глаз горел удивлением и опаской, мол, не сошла ли она с ума и что это такое. Малыш пискнул раз, другой, потом распробовал воздух и запищал уже более уверенно, перебирая лапками по полотенцу, на котором лежал. Кошка, увидев такое дело, как ошпаренная выскочила из комнаты и остановилась за углом, опасливо выглядывая оттуда.
- Давайте грелку, которую покупали на этот случай, - попросила я. Маруся отвергла зов природы и котенка знать не хотела, поэтому мы решили дать ей время привыкнуть и одуматься. Грелку разместили около ее берлоги в коробке с низкими бортиками, включили, довели до нужной температуры и поместили туда котенка, вместе с полотенцем, которое кое-как заменяло пушистый бок мамы-кошки. Искусственное молоко пока разводить не стали, отошли и дали кошке самой познакомиться с малышом.
Маруся сделала шаг, другой. Вышла из-за угла. Нос мелко дергался, принюхиваясь, глаз неотрывно следил за котенком. Обошла по широкой дуге. Посидела у окна. Приблизилась. Снова обошла. Посидела. Медленно подошла, чутко дергая ушами и подозрительно щурясь. Котенок попискивал и греб лапками по полотенцу. Наконец, кошка набралась храбрости, подошла вплотную и понюхала голову малыша. И тут он решил, что кушать хочется слишком сильно и объявил об этом неожиданно громким звуком. Кошку мгновенно снесло с места, она смешно подпрыгнула, попятилась и, не удержавшись, села, развалив задние лапы.
Я печалилась. Схваток не было, хотя котенок явно был не один, кошка не признавала свое материнство и малыша принимать не собиралась. Сделала еще одну инъекцию, взяла на руки и перенесла ее в домик. Пока хозяйка гладила кошку и разговаривала с ней, я подсунула малыша к самому молочному соску. Тот не сразу понял свои перспективы, а когда понял, присосался как маленький клещ, не отцепить. Кошка не оценила, недовольно покосилась, но не убежала, придерживаемая мягкой хозяйской рукой. А через несколько минут и вовсе завалилась на бок и замурлыкала, не обращая больше внимания на котенка.
Следующие котята появились как по расписанию, все с четким интервалом, довольно быстро. Я немного помогала, но, в целом, кошка отлично справилась сама. Только не хотела она помогать освобождать малышей от плаценты и пуповин. Лишь последние двое, самые мелкие, так стремились на волю, что попытались пролезть вдвоем. Пришлось одного немного протолкнуть внутрь между схватками, подождать немного и вот, на цветастом пледе в тени Марусиной берлоги копошится пятеро очаровательных малышей, здоровых, крепких и очень активных.
- Ой, маленькие копии моего Пончика! – восторгалась приехавшая под утро подруга, хозяйка рыжего кота, счастливого папаши. Трое котят унаследовали этот замечательный окрас и оказались мальчиками. Двое самых маленьких, не поделивших «выход», белая и черная малышки, взяли по пятнышку с трехцветной мамы. Маруся валялась на своем пледе, подставляя бока, но подозрительно посматривала на малышей, занявших свои законные места. Вздрагивала, когда они начинали маленькими лапками мять ей животик. Нервничала, когда кто-то из них отваливался от соска и с писком начинал слепо ползать рядом. Отворачивалась, когда котят подносили к морде. «Что это?» - читалось в удивленном выражении морды.
Я собиралась уходить. Убедилась, что родились все котята, собрала сумку. Сидела на полу, рядом с хозяйкой, и на примере одного из рыжих котят показывала, как нужно массировать животик после кормления, если кошка сама не будет этого делать. Маруся принюхивалась, присматривалась. Я поглаживала животик малыша влажным полотенцем, а кошка, вытянув шею, внимательно наблюдала за процессом. Потом неуверенно лизнула рыжий бочок, прошлась языком по животику с мягкой, почти невидимой шерсткой. Перебралась поближе, подтянув задние лапы так, что двое котят, висевшие на сосках, проехались по полу вслед за кошкой. И, поглядывая зеленым глазом то на меня, то на хозяйку, активно стала вылизывать малыша.
- Да, бандитка, именно так, - улыбнулась я.

Котята росли не по дням, а по часам. Крепкие, здоровые, активные. В меру игривые и не в меру шаловливые. Две девочки остались жить с Марусей, хозяева просто не смогли оторвать их от сердца. Апельсиново-рыжий мальчик уехал составить компанию горе-папаше, как выразилась его новая хозяйка «будет алиментный котенок». Еще двоих довольно быстро пристроили по знакомым. Марусино здоровье сильно пошатнулось, но она держится молодцом, всех выкормила, всех воспитала, через неделю уже вовсю выполняла обязанности молодой мамы-кошки. Сильно похудела, анализы стали хуже, но сама старушка еще бодрячком, хоть и приходится ей пару раз в неделю терпеть капельницы. Иногда, когда ей становится хуже, я приезжаю к ней и непременно получаю из ее бездонной сокровищницы какую-нибудь безделушку, то мягкую игрушку, то тряпочку с рисунком, то украшение. Не могу сказать, что было бы лучше не рожать, никто не знает, как бы она отреагировала на операцию, возможно, так же. И только две миниатюрные крошки, черная и белая, скрашивают ее жизнь сейчас: когда они носятся по дому, играя, в ее зеленом глазу вспыхивает шаловливый огонек и она забывает о болях и слабости, бежит за ними, немного отставая, ловит лапой, переворачивает на спину и активно вылизывает. После чего, устав, бредет на свое место в шкафу и засыпает долгим беспокойным сном.